ЧИТАЛЬНЫЙ ЗАЛ #ресторана #Ла_МАР : "Большой кулинарный словарь" Александра Дюма.
«И»
ИНДЕЙКА
"В орнитологии говорят «индейка» и «индюк» о самке и о самце этой птицы. В кулинарии индейкой называют обычно и самку, и самца.
Самка всегда меньше и имеет более нежное мясо, чем самец. Индейки были известны грекам, которые называли их мелеагридами, поскольку македонский царь Мелеагр завез их в Грецию в 3559 г. до н. э. Некоторые ученые опровергают этот факт, утверждая, что это были цесарки; однако Плиний (книга 37, гл. II) описывает индейку так, что сомнений не остается. Софокл в одну из своих утерянных трагедий вводит хор индеек, оплакивающих смерть Мелеагра.
Римляне питали к индейкам особое уважение: они разводили их в своих птичниках. Как же исчезли индейки? Какая эпидемия их унесла? История ничего не говорит нам об этом.
Только они сделались настолько редкими, что в конце концов их начали держать в клетках, как в наши дни держат попугаев.
Мясо индейки, особенно холодное, великолепно, прекрасно на вкус и превосходит куриное, но есть гурманы-знатоки, которые едят у индейки только кусочек, называемый «архиерейским носом» (нежное мясо с двух сторон возле гузки).
Однажды Гримо де ля Реньер, дядюшка знаменитого графа д’Орсэ, бывшего в течение двадцати лет законодателем мод во Франции и в Англии, во время командировки по финансовым делам был застигнут ночью то ли ненастьем, то ли каким-то другим непреодолимым препятствием, которые способны заставить эпикурейца остановиться в деревенской гостинице. Он спросил у хозяина гостиницы, что он может дать ему на ужин.
Хозяин со стыдом и огорчением признался, что его кладовая совершенно пуста.
Большой огонь, пылающий за стеклянной дверью помещения, оказавшегося кухней, привлек взгляды знаменитого гурмана, с удивлением увидевшего семь индеек, вращавшихся на одном вертеле.
— Как же вы смеете говорить мне, — воскликнул Гримо де ля Реньер, — что вам нечего дать мне на ужин, если я вижу на одном вертеле семь великолепных индеек, достигших одинаковой степени готовности?
— Это правда, мой господин, — ответил ему хозяин гостиницы, — но их заказал господин из
Парижа, который приехал раньше вас.
— А этот господин один?
— Совсем один.
— Но он что же, какой-нибудь гигант?
— Нет, месье, — он не выше вас ростом.
— О, тогда скажите мне номер комнаты этого молодца, и держу пари, что он уступит мне одну из этих семи индеек.
Гримо де ля Реньер велел посветить и проводить его в комнату путешественника, которого он нашел сидящим в кресле у камина и занятого точкой друг об друга двух ножей.
— Черт меня побери, — воскликнул Гримо де ля Реньер, — да этот господин — мой сын!
— Да, отец, — ответил молодой человек, почтительно кланяясь.
— Так это вы велели нанизать на вертел семь индеек себе на ужин?
— Господин мой, — ответил ему любезно молодой человек, — я понимаю, что вы неприятно поражены, увидев, как я демонстрирую столь вульгарные чувства, так мало соответствующие моему благородному происхождению, но мне не из чего было выбирать, в доме не было никаких других продуктов.
— Проклятье! Я не упрекаю вас в том, что вы собираетесь есть индейку за неимением курицы или фазана. Во время путешествия приходится есть, что найдешь; но я упрекаю вас в том, что для себя одного вы велели надеть на вертел сразу семь индеек.
— Господин мой! Я постоянно слышал, как вы говорили своим друзьям, что по-настоящему хороши в индейке только кусочки, называемые «архиерейским носом». Вот я и велел зажарить на вертеле семь индеек, чтобы иметь четырнадцать «архиерейских носов».
— Это, — был вынужден признать отец, — кажется мне несколько расточительным для восемнадцатилетнего юноши, и я не могу сказать, что нахожу такой подход неразумным.
Авиньон всегда был известен, как город, где прекрасно едят. Эта старая традиция сохранилась еще с тех времен, когда в Авиньоне находился папский престол.
Один уважаемый председатель суда этого города очень ценил достоинства индеек.
Однажды он рассказывал:
— Право, мы только что съели великолепную индейку. Она была прекрасна, начинена трюфелями до самого клюва, нежная, как цыпленочек, жирная, как овсянка, ароматная, как дрозд. Вижу, что мы оставили от нее только кости. — Сколько же вас было? — спросил любопытный. — Нас было двое, месье, — прозвучал ответ. — Двое?.. — Да. Индейка и я.
Однажды Людовик XV, желая посетить зверинец в Версале, отправился туда по дороге в Сент-Юбер, но по пути был вынужден остановиться, так как путь ему преградила стая индеек. Наверняка это были индейки из Версальского зверинца, убежавшие оттуда.
— Кому поручены эти птицы? — спросил король.
— Капитану Ля Рошу, сир, — ответили ему.
— Ну что ж, пошлите сказать капитану Ля Рошу, что если от него еще раз убегут индейки, я уволю его с поста во главе этого птичьего воинства.
Красный цвет вызывает у индюков гнев, как у быков. Индюк бросается на того, кто одет в красное, и атакует его ударами клюва. Это послужило причиной случая, произошедшего со знаменитым Буало.
Когда Буало был еще ребенком, он однажды играл во дворе, где вместе с другими птицами находился индюк. Вдруг ребенок упал, курточка его распахнулась. Индюк, заметивший ненавистный цвет, кинулся в атаку и ударами клюва так покалечил бедного Николя, что тот не смог стать эротическим поэтом, а стал впоследствии поэтом сатирическим и всегда ругал женщин.
Поэт пострадал на всю жизнь. Несомненно, в этом причина тайного отвращения, которое он всегда питал к иезуитам: ведь в соответствии с общепринятым мнением, он считал, что это иезуиты ввезли индеек во Францию.
ЖИРНАЯ ИНДЕЙКА ПО-КАРДИНАЛЬСКИ. Возьмите маленькую, жирную индейку, опалите ее, выпотрошите, отделите печень и порежьте ее с трюфелями и шампиньонами, которые следует перемешать с нарезанным салом, солью и крупным перцем. Положите этот фарш внутрь индейки, снимите кожу с желудка, положите туда раковое масло; зашейте индейку, вытяните лапы вдоль туловища, зажарьте на вертеле, завернув в шкурку от сала и в промасленную бумагу. Подавайте с подливкой из раков".
А.Дюма
— в La MAR.«И»
ИНДЕЙКА
"В орнитологии говорят «индейка» и «индюк» о самке и о самце этой птицы. В кулинарии индейкой называют обычно и самку, и самца.
Самка всегда меньше и имеет более нежное мясо, чем самец. Индейки были известны грекам, которые называли их мелеагридами, поскольку македонский царь Мелеагр завез их в Грецию в 3559 г. до н. э. Некоторые ученые опровергают этот факт, утверждая, что это были цесарки; однако Плиний (книга 37, гл. II) описывает индейку так, что сомнений не остается. Софокл в одну из своих утерянных трагедий вводит хор индеек, оплакивающих смерть Мелеагра.
Римляне питали к индейкам особое уважение: они разводили их в своих птичниках. Как же исчезли индейки? Какая эпидемия их унесла? История ничего не говорит нам об этом.
Только они сделались настолько редкими, что в конце концов их начали держать в клетках, как в наши дни держат попугаев.
Мясо индейки, особенно холодное, великолепно, прекрасно на вкус и превосходит куриное, но есть гурманы-знатоки, которые едят у индейки только кусочек, называемый «архиерейским носом» (нежное мясо с двух сторон возле гузки).
Однажды Гримо де ля Реньер, дядюшка знаменитого графа д’Орсэ, бывшего в течение двадцати лет законодателем мод во Франции и в Англии, во время командировки по финансовым делам был застигнут ночью то ли ненастьем, то ли каким-то другим непреодолимым препятствием, которые способны заставить эпикурейца остановиться в деревенской гостинице. Он спросил у хозяина гостиницы, что он может дать ему на ужин.
Хозяин со стыдом и огорчением признался, что его кладовая совершенно пуста.
Большой огонь, пылающий за стеклянной дверью помещения, оказавшегося кухней, привлек взгляды знаменитого гурмана, с удивлением увидевшего семь индеек, вращавшихся на одном вертеле.
— Как же вы смеете говорить мне, — воскликнул Гримо де ля Реньер, — что вам нечего дать мне на ужин, если я вижу на одном вертеле семь великолепных индеек, достигших одинаковой степени готовности?
— Это правда, мой господин, — ответил ему хозяин гостиницы, — но их заказал господин из
Парижа, который приехал раньше вас.
— А этот господин один?
— Совсем один.
— Но он что же, какой-нибудь гигант?
— Нет, месье, — он не выше вас ростом.
— О, тогда скажите мне номер комнаты этого молодца, и держу пари, что он уступит мне одну из этих семи индеек.
Гримо де ля Реньер велел посветить и проводить его в комнату путешественника, которого он нашел сидящим в кресле у камина и занятого точкой друг об друга двух ножей.
— Черт меня побери, — воскликнул Гримо де ля Реньер, — да этот господин — мой сын!
— Да, отец, — ответил молодой человек, почтительно кланяясь.
— Так это вы велели нанизать на вертел семь индеек себе на ужин?
— Господин мой, — ответил ему любезно молодой человек, — я понимаю, что вы неприятно поражены, увидев, как я демонстрирую столь вульгарные чувства, так мало соответствующие моему благородному происхождению, но мне не из чего было выбирать, в доме не было никаких других продуктов.
— Проклятье! Я не упрекаю вас в том, что вы собираетесь есть индейку за неимением курицы или фазана. Во время путешествия приходится есть, что найдешь; но я упрекаю вас в том, что для себя одного вы велели надеть на вертел сразу семь индеек.
— Господин мой! Я постоянно слышал, как вы говорили своим друзьям, что по-настоящему хороши в индейке только кусочки, называемые «архиерейским носом». Вот я и велел зажарить на вертеле семь индеек, чтобы иметь четырнадцать «архиерейских носов».
— Это, — был вынужден признать отец, — кажется мне несколько расточительным для восемнадцатилетнего юноши, и я не могу сказать, что нахожу такой подход неразумным.
Авиньон всегда был известен, как город, где прекрасно едят. Эта старая традиция сохранилась еще с тех времен, когда в Авиньоне находился папский престол.
Один уважаемый председатель суда этого города очень ценил достоинства индеек.
Однажды он рассказывал:
— Право, мы только что съели великолепную индейку. Она была прекрасна, начинена трюфелями до самого клюва, нежная, как цыпленочек, жирная, как овсянка, ароматная, как дрозд. Вижу, что мы оставили от нее только кости. — Сколько же вас было? — спросил любопытный. — Нас было двое, месье, — прозвучал ответ. — Двое?.. — Да. Индейка и я.
Однажды Людовик XV, желая посетить зверинец в Версале, отправился туда по дороге в Сент-Юбер, но по пути был вынужден остановиться, так как путь ему преградила стая индеек. Наверняка это были индейки из Версальского зверинца, убежавшие оттуда.
— Кому поручены эти птицы? — спросил король.
— Капитану Ля Рошу, сир, — ответили ему.
— Ну что ж, пошлите сказать капитану Ля Рошу, что если от него еще раз убегут индейки, я уволю его с поста во главе этого птичьего воинства.
Красный цвет вызывает у индюков гнев, как у быков. Индюк бросается на того, кто одет в красное, и атакует его ударами клюва. Это послужило причиной случая, произошедшего со знаменитым Буало.
Когда Буало был еще ребенком, он однажды играл во дворе, где вместе с другими птицами находился индюк. Вдруг ребенок упал, курточка его распахнулась. Индюк, заметивший ненавистный цвет, кинулся в атаку и ударами клюва так покалечил бедного Николя, что тот не смог стать эротическим поэтом, а стал впоследствии поэтом сатирическим и всегда ругал женщин.
Поэт пострадал на всю жизнь. Несомненно, в этом причина тайного отвращения, которое он всегда питал к иезуитам: ведь в соответствии с общепринятым мнением, он считал, что это иезуиты ввезли индеек во Францию.
ЖИРНАЯ ИНДЕЙКА ПО-КАРДИНАЛЬСКИ. Возьмите маленькую, жирную индейку, опалите ее, выпотрошите, отделите печень и порежьте ее с трюфелями и шампиньонами, которые следует перемешать с нарезанным салом, солью и крупным перцем. Положите этот фарш внутрь индейки, снимите кожу с желудка, положите туда раковое масло; зашейте индейку, вытяните лапы вдоль туловища, зажарьте на вертеле, завернув в шкурку от сала и в промасленную бумагу. Подавайте с подливкой из раков".
А.Дюма
Комментариев нет:
Отправить комментарий